«Я ожидала разврата, а увидела совсем другое». Монолог бывшей сотрудницы вебкам-студии

С некоторых пор у девушек в почете профессия вебкамщицы. Вот так, как когда-то многие стремились в модели или в актрисы. Нынешние прелестницы готовы часами сидеть на эротических сайтах, переписываться с мужчинами и устраивать интимные шоу перед веб-камерой. 93.RU пообщался с одной из бывших сотрудниц вебкам-студии и узнал у нее, как происходит процесс соблазнения.

В черном кожаном кресле сидит девушка. Она скрывает лицо, тело ее обнажено. Единственный источник света в комнате — светло-синяя неоновая лампа. Она освещает белую стену за спиной девушки и кусок окна, закрытый плотной серой занавеской. Помимо лампы, на модель смотрит камера, которая транслирует в прямом эфире всё, что происходит. Действия девушки за деньги заказывают зрители (мемберы).

От суммы доната (добровольного пожертвования) зависит то, что модель будет делать на камеру. Просьбы и суммы донатов порой доходят до абсурдного. Спустя пять-шесть часов девушка заканчивает стрим, выключает компьютер, одевается. Ее место занимает другая. И цикл повторяется.

Так, тезисно в общих чертах выглядит работа типичной вебкам-студии. Бывшая сотрудница одной из них согласилась рассказать, что скрывается за женскими стонами на камеру.

В прошлом Юлия (имя изменено) — администратор крупной вебкам-студии. В ней нет ничего необычного. Выглядит не вызывающе. Наоборот, скромно. Темные волосы падают на легкое белое платье длиной почти до щиколоток. Нет и эротического паттерна в диалогах.

— Когда меня спрашивали друзья, знакомые, где я работала, я старалась не касаться этой темы. Не потому что стыдно, а потому что незачем. Начинаются шуточки, неприятные, местами даже глупые вопросы. Человек рисует в голове эротическую картинку, упуская из вида неприятную действительность, — говорит Юлия. — То, что испытывают девушки, которые решаются на такую работу, не просто плохо. Это очень плохо. Я ожидала увидеть разврат, а увидела совсем другое.

Задачи Юлии на студии начинались с «подсчета зарплат и распределения графика работы» и заканчивались «эмоциональной поддержкой моделей».

— Буквально «человек-пароход» получается. Мы распределяли даже местоположение рабочих компьютеров девушек, чтобы за их спинами никого не было видно. Условно, у нас 4–5 комнат и 7–8 девушек. Мы считали для них зарплату, составляли графики уборки и работы. Оптимальный срок работы — около 3 месяцев. Потом человек выгорает. Ему нужно отдохнуть от стриминга, сходить в отпуск. Сам отпуск стандартный, от недели до двух.

— Среди пользователей много людей с нездоровой психикой. Вот эти типичные абьюзеры, которым не хватает эмоциональных качелей. И они устраивают эти качели моделям. Если модель может это подхватить и играть так, что ей будут платить, почему нет? Но часто пользователи доводили девочек до слёз. Мне приходилось их успокаивать, — рассказывает Юлия.

— Другие мемберы (зрители) просят засунуть в себя что-то запрещенное, например каблуки, ножки от стула, другие предметы, которые никак не должны там оказаться. И молодые девушки это делают. Делают, потому что «он попросил и заплатил». И потом приходят с психологическими, если не физическими травмами. Представь, что происходит в голове молодой девушки, когда ей донатят с предложением что-нибудь в себя засунуть. И на всё это день за днем смотрят сотни, тысячи человек, — рассказывает Юлия.

И отмечает, что такие психологические травмы остаются на всю жизнь:

— Если в условные 20 лет тебе всё равно, задумываться об этом ты начинаешь ближе к 30, когда появляются семья, дети. Да и интернет всё помнит. Удалить видео со своим участием из Сети невозможно, как и объяснить потом ребенку, зачем ты это делала.

Расцвет, если можно сказать, этой сферы начался во времена коронавируса. И в этом нет ничего удивительного. Все сидели на изоляции, выход на улицу мог обернуться штрафом. Ни о каких клубах, барах речи не шло: всё закрыто. Вебкам был и раньше, но именно с режима самоизоляции он взлетел.

— Некоторые заходят на стримы поговорить, пообщаться с красивой девушкой. Другие — их большинство — ищут именно интим, какие-то фетиши, которые обществом порицаются или просто не находят понимания.

Обратная сторона медали — модели начали переходить в вебкам, потому что со стороны эта история выглядит как легкий способ «поднять денег». Иные — потому что во время пандемии лишились возможности зарабатывать.

— Сразу скажу про историю «легких денег». Это не так. И здесь не работает такая история, что «я сяду вся такая красивая и начну зарабатывать». Надо делать шоу: танцевать, может, петь, рисовать или классно разговаривать с аудиторией. Просто удовлетворять себя на камеру не получится. Большая конкуренция. Это как с журналистикой. Если ты напишешь сухой и пресный текст, кому ты нужен? — говорит Юлия.

Многие не выдерживают в вебкаме. Появляется текучесть кадров. И овнеры (организаторы студии), и администраторы (менеджеры) буквально создают комьюнити вокруг модели. Со стороны это может показаться заботой. Но на самом деле девушку пытаются удержать любой ценой, потому что она приносит прибыль. А искать, обучать и раскручивать нового человека с нуля — слишком долго и дорого.

— И если ты думаешь, что запускать потоки можно на расслабоне два раза в неделю и зарабатывать какие-то деньги, — нет. Нужно стримить по 6–8 часов. Это тяжело морально и физически. Ты не должен опаздывать, иначе — штраф, не должен уходить раньше — тоже штраф, — продолжает рассказ Юлия.

Если у модели нестабильный график, мембер с деньгами уйдет к другой. Так что нет смысла такую сотрудницу держать. Штрафы накладывают не только студии, но и администрация сайта, куда идет поток.

— Например, ты зазываешь мембера в приват, а вместо откровенного танца флиртуешь или тянешь время, за которое мембер заплатил. Тогда с модели могут снять деньги. Но тут ситуативно. В некоторых случаях клиентам возвращают всю сумму, а модель отделывается предупреждением. Но это правило действует на тех, кто приносит большие деньги, — говорит Юлия.

Самое банальное, по словам собеседницы, включить вибратор за деньги. Мембер донатит определенную сумму, включается вибратор. Чем больше сумма, тем сильнее и продолжительнее вибрация. И так часами, а еще нужно продолжать шоу. Но многие используют фейковый вибратор и симулируют, потому что по пять часов в день такое выдержать просто невозможно. А так и мембер доволен, и девушка.

— Да и сам стрим девушки могут забанить, если возникнут подозрения, что ей нет 18 лет. Еще недопустимы… скажем так… шоу с животными. Есть темы, которые нельзя поднимать в чате или необходимо осуждать. Это обычно самые строгие правила сайтов, — рассказывает Юлия.

Юлия говорит, что предложение стать моделью вебкам-студии «может прилететь откуда угодно». Но основных пути два. В эту сферу зовет кто-то из знакомых либо менеджер по подбору персонала самой студии.

— В этой сфере я оказалась по приглашению подруги. Второй путь — сайты по размещению объявлений о работе. Условная 20-летняя девушка ищет работу, неважно какую: администратор фотостудии, ресторана, общепит, бариста, моделинг. Ее замечает администратор и предлагает прийти на собеседование. Оно может пройти в кафе, на фудкорте, в кофейне. Никто не зовет сразу прийти в студию, — объясняет Юлия.

Причин тому много. Во-первых, никто не знает девушку, которую приглашают. Может, она расскажет о существовании студии полицейским или кому-то еще. Во-вторых, возможная кандидатка может испугаться. На первом собеседовании ей объясняют, что нужно делать и сколько она будет получать при удачных раскладах. Если соглашается, ее ведут в студию.

Большинство девушек, которые уже пришли, примерно понимают, на что согласились. Принцип работы озвучивается еще на этапе собеседования. Но в большинстве случаев они не готовы к тому, что их ждет.

— Да, овнер (организатор студии) может стараться сделать так, чтобы девушкам было уютно. Для них снимают квартиры, частные дома, которые оборудуют под студии. Некоторым могут снять отдельную квартиру, обставить ее за свой счет. Покупают технику, секс-игрушки. Заезжай да работай себе. У девушек даже есть возможность отдохнуть — чуть ли не полный соцпакет. Но это всё иллюзия свободы, — объясняет Юлия.

Особые условия полагаются далеко не всем, а лишь тем, кто «выстрелил». На целую студию таких две-три из десяти.

— То есть две девушки делают кассу, получают по миллиону в месяц, принося студии в три-четыре раза больше. Мемберы могут дарить им дорогие подарки. В основном это делается «в обход кассы», потому что и у сайта, и у студии есть комиссия. Но, если назойливый клиент узнает персональные данные девушки, начинаются проблемы, преследования, шантаж, угрозы в реальной жизни. Бонусом идет постоянный страх, что в дверь постучат силовики, — рассказывает Юлия.

Остальные модели этой же студии в среднем могут получать около 200 тысяч рублей. А это для них «пару раз в ресторан сходить…» Для того чтобы зарабатывать миллионы, нужно быть, по словам Юлии, «прям обалденной» и удачливой. Ну и со стальными нервами и стойкой психикой. А вырваться в топы и обеспечить себе безбедную жизнь может лишь одна из сотен тысяч девушек.

— Да и девушки, которые приходят в студии, в основном… это такая прослойка… Большинство из неполноценных семей, с финансовыми проблемами. Зачастую и с психологическими. Маленький процент девочек из хороших семей, где родители дали заботу и ласку. Процентов, наверное, 10. Все остальные — из неполных семей, семей алкоголиков, наркоманов или просто без родителей. Бывает, что приходят без образования или с зависимостями, — отмечает Юлия.

Те девушки, которые недополучили родительской заботы, находят ее на студии.

— Ну смотри, ты живешь в каком-нибудь сарае в станице и ничего не видела, а тут поработала три недели и заработала себе на айфон последней модели. От запаха больших денег (а для маленького города или села 200 тысяч — это большие деньги) сносит крышу. Хочется ходить по дорогим ресторанам, купаться в мужском внимании, — объясняет Юлия.

Те девушки, что остаются надолго, с каждым годом роют себе яму. Глубже и глубже. Из этой индустрии просто так не уйти. Буквально сама система, всё окружение принуждают тебя всё, что зарабатываешь, тратить, спускать на красивую жизнь. Единицы откладывают деньги, копят.

— Плюс нужно постоянно скрываться, чтобы не нарваться на сталкера. Нужно каждый день терпеть порой невыносимые вещи. И всё это в молодом возрасте. А потом просыпаешься, тебе за 30, у тебя ребенок, букет психологических проблем, ипотека под 28%. А твое тело — оно уже не молодое. И ты ничего другого делать просто не умеешь. Конечно, приходится возвращаться, но уже от безнадежности. Почему я сама ушла из этой сферы… потому что устала, наверно. Морально тяжело на это смотреть, — говорит Юлия.

Сайты, на которые транслируются стримы, работают как агрегаторы. На одном можно найти моделей из разных студий. Одни дают девушкам свободу. Те сами вправе настраивать свое шоу. Вторые настроены исключительно на сексуальный контент.

— Любой сайт заточен именно на заработок. Здесь нет ничего удивительного. Администрация таких сайтов получает процент от донатов мемберов (зрителей). Стрим, которому много донатят, естественно, ставится на видное место. Причем мембер платит буквально за всё, чтобы девушка встала, нагнулась, поменяла купальник или вообще избавилась от него, — говорит Юлия.

Сайтам совсем невыгодно, чтобы все смотрели бесплатные трансляции. Поэтому порой даже за возможность отправить сообщение, заказать музыку или просто прислать свою фотографию, мемберу приходится платить.

— Еще раз хочу сказать, что всё нацелено на бабки. Сексуализация идет от давления общества. Девушки делают то, на что есть спрос в данный момент, — отмечает собеседница.

Юлия говорит, что в большинстве случаев аудитория сайтов, на которых транслируют интимные потоки, — это «очень взрослые мужчины», которые, «наверное, уже не могут встретить молодую девушку».

— Да, кто-то скучает по молодому телу. Есть мужчины, у которых семья, дети, проблемы, бытовуха, жена кричит, что мусор не вынес или кран не починил. А тут он нажимает кнопку, и его любимая Марина всегда рада его видеть. Она спрашивает, как у него дела, беседует с ним, уделяет время. Она всё ему покажет, расскажет и станцует (за деньги). В общем, даст ту эмоциональную разгрузку, за которой он пришел и будет приходить дальше, потому что сам этого хочет, — рассказывает Юлия.

Именно для таких постоянных клиентов потоки разделяются на открытые и приватные. На открытых трансляциях человек может смотреть на шоу бесплатно. На закрытых — тут всё более чем понятно.

— Каждая модель сама решает, что она может показывать и там и там. То есть задача модели — заинтересовать пользователя во фри-чате и перевести его в приватный чат наедине, чтобы заработать на нем больше денег. И чем больше ты принесешь денег для студии, тем больше сам заработаешь. Это обычная история. Как в стрип-клубе буквально, — говорит Юлия.

В январе 2025 года мы писали, что сразу в нескольких городах России силовики накрыли крупную вебкам-студию. Сотрудников задерживали в Краснодаре, Саратове, Ростове-на-Дону и Москве. Студию организовала жительница Саратова. В ней работали не менее 10 моделей, которые вели трансляцию на зарубежном сервисе.

Годом ранее в квартире Краснодара силовики нашли аналогичную студию, но поменьше. Ее организовали парень и девушка. Они снимали жилье, хозяйка которого устала выслушивать жалобы соседей на шум и стоны. В итоге вместе с хозяйкой в квартиру пришли сотрудники полиции, росгвардейцы. Они увидели аппаратуру для записи, микрофоны, вибраторы и полуголых девушек. У одной из них вибратор находился в промежности, у другой — в руках.

Вебкам-бизнес — это достаточно серая зона российского законодательства. Де-юре он не запрещен прямо. Но трансляции моделей могут расценить как незаконное изготовление порнографической продукции — ст. 242 УК РФ. Максимальные санкции этой статьи — лишение свободы до шести лет. На итоговый приговор влияет состав преступления:

• деяния совершены группой лиц по предварительному сговору;

• деяния совершены с использованием сети Интернет.

С другой стороны, работа вебкам-студии может попадать под незаконную предпринимательскую деятельность — это ст. 171 УК РФ. Потому что любой доход должен облагаться налогом.

Но нет такого ОКВЭДа, который бы позволял заниматься созданием интимного или порнографического контента. Это в принципе запрещено. А в российском законодательстве нет понятия «незаконно заниматься незаконной предпринимательской деятельностью».

С третьей стороны, организаторам и участникам таких студий может грозить ст. 210 УК РФ «Организация преступного сообщества». Но в таком случае у студии должны быть четкие иерархичность и структурность, где одному, например, отведена роль оператора, другому — администратора, третьему — менеджера и так далее.

Зачастую уголовные дела возбуждаются именно по ст. 242 УК РФ. Но что в таком случае делать со стримами, на которых девушки не показывают половые органы, — вопрос. Потому что определение порнографии в УК звучит так: «Непристойное, циничное изображение половой жизни людей».

Но это всё «полицейские статьи», дела по которым обычно доводят сотрудники полиции (в ряде случаев подследственность может измениться на «комитетскую». Это решает прокурор).

Где вопросов с выбором статьи точно не возникает, то это ст. 242.1 «Изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних» и ст. 242.2 «Использование несовершеннолетнего в целях изготовления порнографических материалов». По таким случаям реагирует только Следственный комитет, и сроки там значительно выше — до 10 и 12 лет лишения свободы соответственно.

Но об этом, конечно, на собеседовании никто и не вспоминает.